Он был старше ее. Она была хороша. В ее маленьком теле гостила душа. Они ходили вдвоем, они не ссорились по мелочам. И все вокруг говорили: Чем не муж и жена? И лишь одна ерунда его сводила с ума: Он любил ее, она любила летать по ночам. Он страдал, если за окном темно, Он не спал, на ночь запирал окно. Он рыдал, пил на кухне горький чай В час, когда она летала по ночам. А потом, поутру она клялась, Что вчера это был последний раз. Он прощал, но ночью за окном темно, И она улетала все равно. А он дарил ей розы, покупал ей духи, Посвящал ей песни, читал ей стихи. Он хватался за нитку, как последний дурак. Он боялся, что когда-нибудь под полной луной, Она забудет дорогу домой. И однажды ночью вышло именно так. Он страдал, если за окном темно, Он рыдал, на ночь запирал окно. Он не спал, пил на кухне горький чай В час, когда она летала по ночам. А потом, поутру она клялась, Что вчера это был последний раз. Он молчал, но ночью за окном темно, И она улетала все равно. И три дня, и три ночи он не спал и не ел, Он сидел у окна и на небо глядел. Он твердил ее имя, выходил встречать на карниз. А когда покатилась на убыль луна, Он шагнул из окна, как шагала она. Он взлетел, как взлетала она, но не вверх, а вниз: А потом, поутру она клялась, Что вчера это был последний раз. Он прощал, но ночью за окном темно, И она улетала все равно.