Знает старина мафон, с нас обоих пылинки не сдували, И мы помним каждый повод для улыбки как в рекламе. С первой записи в роддоме пчелой жужжит, Лента кассетная моя длиною в жизнь. Нам бы собраться толпой где-нибудь, кроме беседы. Встретятся наши дороги в этой дорожке с кассеты. Не просто так она со стороны крутится будто колёса фургона. И главная песня на этой кассете просто не может звучать по-другому. Кайфанём под неё и рванём в горизонт. Подпоём мимо нот, но зато в унисон. Поведёт фургон грусть наглая моя, Подскажи ей путь, уст алая заря! Там на руках билеты в жизнь и оторвутся корешки. Я там не скажу "пока", пока не упаду, под утро меня жди! Там это не наше - отсыпаться ночью! Там дамы до мурашек, и по цепо-цепочке! Спрос на любовь как в сюжете киноленты - Только и делай предложения на коленке. Это потом говорят люди без чувства: "Люблю". И братья обнимаются до хруста Купюр. Не забыть нам дорожки в глубинку души, если отталкиваться от простого, Держи карандаш и к любимым моментам кассеты отматывай снова. И снова, и снова Кайфанём под неё и рванём в горизонт. Подпоём мимо нот, но зато в унисон. Поведёт фургон грусть наглая моя, Подскажи ей путь, уст алая заря! Ночной город ведь не зря выглядит сверху как мангал. Там неспроста у многих жар! Я в прошлом это проморгал. Но даже мысли способны превратить этот сюжет В подходы "365 дней по 36.6." Вот и собрались толпой, "где-нибудь кроме беседы" Наш перекрёсток дорог в этой дорожке с кассеты. Вид из окна на закат тащит нас дальше от дома, Пускай только без остановок катят колёса фургона! Кайфанём под неё и рванём в горизонт. Подпоём мимо нот, но зато в унисон. Поведёт фургон грусть наглая моя, Подскажи ей путь, уст алая заря!