Год назад я сидел на скамейке в общественном парке На углу Beckton и Barking, Думал, как из Англии выйти пешкою в дамки, К верху иерархии, я себе всё это накаркал. Теперь меня слушают хипстеры, арт-богема: "Ведь он из Лондона, где выставки, Портобелло" — Не понимая, что внутри строки наболело, Не понимая, что внутри смолит Карфагеном. Жополизы, недруги-журналисты, Первые компромиссы, лейблы-монополисты. Я лишний, будто новички на вакханалии, У всех, кто повыше, воротнички накрахмалены. Был самодел, самопал, кто-то не захотел, сам отпал, Мы — в отель, вам — подвал, Но тут чертополох, тут если не успел, то подох. Там, где ты видишь успех, я — подвох. Ощущаю себя стариком, хоть просыпаюсь со стояком. Не спасёт благодать ста икон от сознания: Комплексы съедают изнутри, я зову это "комплексное питание". От бетона Ист Лондона на кавер Биллборда, В клубе на Малой Бронной блюю под Ивана Дорна, Зависаю с бомондом, засыпаю в уборных Под хлорофилом, но чаще под хлороформом. На десерт рвота с Heineken, Боже, как же я себя люблю — Отто Вайнингер. Моя жизнь — это приключения Незнайки Наизнанку, будто шлюха в American psycho. Эстеты напридумывали терминов, Не зная, что выгуливали Цербера. "Наконец-то русский рэп признали!" — мне не похуй ли? Субкультура разрастается — опухоль. Подземка не принимает — и бог с ней, Эстрада напоминает клубок змей, Я, как итог, злей. Все играют роли — косплей, Моя трасса уже не слалом, а бобслей. Перебираю тщетно аллегории, Меж тем моя любовь ебётся с кем-то в Черногории. Мне нужен врач, лучше на дом, и немедленно — Хаус, Дре, Живаго, Менгеле. Я подарю свою шкуру, кому по нраву, Цели, до которых дошел, не дают отраду. С Е16, где на углу продают отраву, Говорун на левом плече, Гамаюн — на правом. Уже зовут большие дяди на Пикник "Афиши" — После меня там читает Влади, мы фит запишем. И всё вокруг замечательно, Но убей меня, пока я не скурвился окончательно. Я всегда начинаю самоуверенно, Но забиваю хуй и тону у самого берега. Они жаждут подгон, А я всё решаю, кто я — андеграунд или продажный гондон. Дева не давала в жопу, говорила, принцип, Но это во мне убило принца, как Гаврило Принцип. Мироздание дремлет, Но кажется, дождь собирается - очень приятно, Гремлин.